УДК 821.111(73)
Кирик Маргарита Витальевна
УО «Гродненский государственный университет имени Янки Купалы», г. Гродно
Научный руководитель – И. В. Сорокина, кандидат филологических наук, доцент
Жанрово-стилевые черты готическОй прозы Джойс Кэрол Оутс на примере сборника рассказов «коллекционер сердец»
Современная американская писательница Джойс Кэрол Оутс – одна из крупнейших писательниц второй половины XX века. Активно участвуя в литературном процессе второй половины XX – начала XXI вв., она оказывает своим художественным творчеством значительное влияние на формирование литературно-художественного сознания США [6, c. 15].
Американская литература во второй половине ХХ века характеризовалась возрождением интереса к готическим традициям. Кризис традиционного культурно-исторического сознания обусловил поиск новых художественных приемов, сюжетов и персонажей и привел к появлению принципиально новых явлений в американской художественной жизни. Одной из наиболее заметных тенденций является переосмысление и трансформация готических традиций в современной американской литературе.
Исследованием готических традиций в англоязычной литературе занимались Г. Лавкрафт, Э. Бёрк, Э. Бендер, М. Б. Ладыгин и многие другие исследователи. Они пытаются понять и объяснить растущую во всем мире популярность готической литературы, эстетика которой напрямую связана с образом смерти. Привлекательность «литературы ужасов» объясняется привлекательностью чувства страха. Говард Лавкрафт в своем исследовании «Сверхъестественный ужас в литературе» писал: «Страх – самое древнее и сильное из человеческих чувств, а самый древний и самый сильный страх – страх неведомого» [3].
Готическую литературу называют «черной» литературой тайн и ужаса. Ужас – главное орудие автора – придает рассказу динамичность, держит читателя в постоянном напряжении, вызывает у него желание разобраться в мистических обстоятельствах. Сοбытия, как правилο, происходят в «странных», «проклятых» местах, и само местο должно изначально нагнетать мрачную атмосферу, формировать у читателя предчувствие «страшных» событий.
М. Б. Ладыгин предлагает следующую классификацию жанрово-стилевых черт произведения готического жанра:
- Сюжет сосредоточен вокруг какой-либо тайны.
- Повествование окутанο атмосферой ужаса и страха, разворачивается в виде непрерывной серии угроз покою, безопасности и чести героя и героини.
- Общее настроение тайны и страха поддерживают сцены темных и зловещих действий.
- Сама природа сюжета требует присутствия злодея [4, с. 10].
Таким образом, литературную гοтику интересует все мистическое, таинственное, потустороннее, неподчиненное разуму челοвека.
Среди писателей, вносящих заметный вклад в формирование современной литературной готики, одно из ведущих мест по праву принадлежит Джойс Кэрол Оутс. Её сборник готических рассказов «Коллекционер сердец» был опубликован в 1998 году. В состав этого сборника входит 27 рассказов, в которых свое отражение нашли многовековые традиции готической литературы.
Поскольку литература ужасов и готическая литература характеризуется тем, что в них активно используются различные выразительные средства языка, которые позволяют создавать яркие образы, тем самым полностью реализуя все стилистические особенности готической литературы.
В рамках настоящего исследования акцент делается на особенностях использования эпитета как яркого выразительного средства языка с большим потенциалом.
Говоря об особенностях эпитета, стоит отметить, что существуют различные подходы к рассмотрению данного лингвистического и стилистического средства. В. П. Москвин под эпитетом понимает такое наделенное образностью определение, которое не просто указывает на конкретный признак определяемого объекта, предмета, явления, но также наделяет его некоторым символическим или переносным значением. Важной особенностью, которая отделяет эпитет от прочих определений, является его символизм и метафоричность [5, c. 869].
В свою очередь, В. М. Жирмунский считает эпитетом такое определение, которое призвано не выделять новый признак, а передавать уже имеющийся образ с некоторым экспрессивно-оценочным оттенком [2, c. 31].
А. Н. Веселовский под эпитетом понимает некоторое одностороннее определение слова, которое либо обновляет его нарицательное значение, либо усиливает его характерные особенности и признаки [1, c. 174].
Ключевая сфера реализации эпитетов – художественная литература, поскольку эпитет создает образность текста, что является неотделимой характеристикой литературных произведений.
Эпитеты могут быть выражены прилагательными, причастиями, наречиями, также они могут реализовываться в форме обратного эпитета, либо быть сложными по структуре, то есть, состоящими из нескольких компонентов. Также эпитеты разделяются на ассоциированные и неассоциированные.
Ниже представлены примеры эпитетов данных категорий, выявленные при изучении текста рассказов из сборника «Коллекционер сердец» на английском языке. В создании художественных образов на основе эпитетов были использованы следующие компоненты и модели:
Прилагательные: invisible playmate, a gunmetal sky, boisterous commotion, anxious eyes, gigantic boulders, shaggy eyebrows, shadowy place, cerebral terror.
Причастия: the broken sidewalk, stunted trees, snarled hair, steaming breath, exaggerated delight, recurring nightmare, pelting rains, frightened child, flyspecked windows.
Обратные эпитеты: heat of indignation, jagged hunks of ice, clatter of dishware, strands of cobweb.
Сложные эпитеты: beautiful sky blue rubber ball, moldering brick wall, venous-cracked surface, freezing winter day, romantic-minded woman, papery-pale, boiled-looking skin, guttural mocking drawl, close-set black-button eyes.
Ассоциированные эпитеты: long-ago time, playful child, a gunmetal sky, anxious eyes, steaming breath, clatter of dishware, big-headed baby-faced puppet, gigantic boulders, shaggy eyebrows, shadowy place.
Неассоциированные эпитеты: the broken sidewalk, invisible playmate, crackling lunatic laugh, perpetual cloud ceiling, ugly jeering words, recurring nightmare, cerebral terror, flyspecked windows.
Необходимо привести некоторые примеры функционирования эпитетов, создающих атмосферу страха и таинственности, характерную для готической литературы.
One day I found myself walking beside a high brick wall the color of dried blood, the aged bricks loose and moldering, and over the wall came flying a spherical object so brightly blue I thought it was a bird!
В этом примере описывается, как обычная девочка, жизнь которой была ничем не примечательна, столкнулась со сверхъестественным. Атмосфера таинственности формируется автором за счет описания кирпичных стен старого здания. При этом, подчеркивается, что кирпич был не просто коричнево-красный, а цвета засохшей крови, что соотносится с образностью, свойственной готическим произведениям.
It was no longer sky blue but faded and cracked; its dun-colored rubber showed through the venous-cracked surface, like my own ball, years ago.
В этом примере наглядно описывается физическое состояние мячика девочки после того, как влияние таинственности на него ослабло. В рассматриваемом предложении использованы яркие образные эпитеты, что в целом характерно для готической литературы. В частности, стоит отметить семантику эпитета «venous-cracked surface», который обозначает состояние поверхности мячика. Использован физиологический образ, хотя это совершенно не обязательно при описании такого простого обыденного предмета как детский мячик.
Above, a gunmetal sky, lightening by slow degrees without warming.
Рассматриваемый пример интересен тем, что в нем использован эпитет «gunmetal sky», описывающий состояние окружающей среды, в частности – неба. Стоит отметить, что яркая образность этого эпитета относит рассматриваемый рассказ к готической литературе. Вместо использования прилагательного «серый», использован эпитет со значительно более глубокой семантикой (цвет оружейного металла), что свойственно для литературы рассматриваемого жанра.
A quick comeback reply, like TV and the ironic smile, the anxious eyes.
Использование эпитета «anxious eyes» показывает читателю всю тяжесть душевного состояния героини, неспокойствие ее внутреннего мира, что в целом характерно для готической литературы. Описание метущейся души также относится к арсеналу художественных средств произведений данного жанра.
«H’LO MISSUS! G’MORNIN’ MISSUS! WHAT’S TO EAT MISSUS!»—the voice was a low guttural mocking drawl, the mother would have sworn a stranger’s voice.
Рассматриваемая цитата содержит в себе характерный для готической литературы образ куклы, которая говорит сама потусторонним, вызывающим трепет голосом. Использование сложного по структуре эпитета позволяет писательнице сформировать яркий образ, который пугает и заинтересовывает читателя одновременно.
The gray impacted clouds had begun to separate, like gigantic boulders, shot fiercely with flame.
Приведенная цитата используется для описания погоды и мрачных нависших туч. За счет употребления особых эпитетов и сравнений писательница достигает эффекта гнетущего ощущения, ожидания того, что скоро свершится нечто страшное.
Eighteen hours of pelting rains, gale-force winds, flooding in north central New Jersey where the elder Schroeders lived but at dawn of September 23 the air was sunny and unexpectedly steamy, there were glittering pools of water everywhere, smells of broken things, mangled green.
Описания погодных условий или явлений с использованием эпитетов широко распространены в тексте источника, что указывает на высокий образный потенциал этого стилистического приема в контексте создания атмосферы в готической литературе. Формирование таких образов как «pelting rains», «gale-force winds» указывает на стремление писательницы нагнетать атмосферу мрачности, что характерно для текстов рассматриваемого жанра.
He was roaring with laughter at the sight of the boy’s perplexed or frightened or terrified face, and as time passed and the boy flinched and cringed before he was touched, often as soon as his stepfather entered the room, or his heavy footstep was communicated through the floorboards, he called the boy «Squinchy» which was the most hilarious name of all.
В приведенном примере сложный эпитет используется для того, чтобы описать эмоциональное состояние мальчика, его выражение лица, весь спектр его переживаний и страха перед отчимом. Использование конструкции сложного эпитета позволяет наиболее эффективно достигать требуемого эффекта – показать эмоциональный надлом мальчика, который подвергается непрерывной угрозе насилия.
Sign of Satan: flamey-red ugly-pimply birthmark snake-shaped.
В рассматриваемой цитате напрямую описываются образы, связанные с потусторонними силами, а именно, описывается метка сатаны. Стоит отметить, что использование этого образа типично для готической литературы, которой свойственно описание всего демонического, потустороннего и неизвестного.
Not a demon-child but for years he rode wild thunderous razor-hooved black stallions by night and by day.
Использование сложного эпитета в данном примере позволяет писательнице создать яркий и полный образ влияния потусторонних сил на мальчика. Использование образа адского коня отражает также и существующие легенды об аде, что, вне всякого сомнения, призвано напугать читателя посредством использования такого яркого образа.
В процессе тематического, стилистического и интерпретационного анализа рассмотрено 100 примеров эпитетов, которые формируют образность готической литературы в сборнике рассказов «Коллекционер сердец». Из них 18% образованы посредством прилагательного, 18% образованы посредством причастия, 12% являются обратными эпитетами, а 52% – сложными эпитетами. Распространенность сложных эпитетов в текстах рассказов в рассматриваемом сборнике обуславливается тем, что конструкции такого рода позволяют в рамках сжатой формы передавать яркие целостные образы.
На основании проведенного исследования можно сделать вывод о том, использование эпитетов в тексте произведения является важным и эффективным инструментом формирования образности, характерной для готической литературы. Анализ показал большое количество сложных эпитетов, призванных передавать масштабные фактурные образы в рамках сжатой синтаксической конструкции. Важно отметить также, что наиболее часто эпитеты в текстах рассказов использовались для описаний природы, в которых звучал зловещий тон повествования, свойственный готической литературе, а также при описании внешности либо эмоционального состояния людей. В этом также проявляется характерное для готической литературы внимание к тому, что пугает и настораживает. При этом, детальное образное описание эмоций в готических рассказах используется для того, чтобы читатель мог лучше почувствовать, что переживает герой и, вероятно, разделить с ним это переживание.
Результаты проведенного исследования могут найти применение в дальнейшем изучении готической литературы, в частности творчества Джойс Кэрол Оутс, поскольку ее творчество недостаточно изучено в отечественном и постсоветском литературоведении. Анализ творчества Оутс убедительно показывает, что готическая литература становится неотъемлемой частью литературного процесса США, под влиянием которой меняются традиционные представления о литературном каноне.
Библиографический список
- Веселовский, А. Н. Избранное: Историческая поэтика / А. Н. Веселовский. – Санкт-Петербург : Университетская книга : ЦГИ, 2011. – 687 с.
- Жирмунский, В. М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика: Избр. тр. / В. М. Жирмунский. – Л. : Наука. Ленингр. отделение, 1977. – 407 с.
- Лавкрафт, Г. Сверхъестественный ужас в литературе [Электронный ресурс] / Г. Лавкрафт, 1927. – Режим доступа: http://lib.ru/INOFANT/LAWKRAFT/ sverhestestvennyj_uzhas_v_literature.txt
- Ладыгин, М. Б. Английский «готический» роман и проблемы предромантизма : автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. наук : 01.05 / М. Б. Ладыгин ; Моск. гос. пед. ин-т им. В.И. Ленина. – Москва, 1978. – 16 с.
- Москвин, В.П. Выразительные средства современной русской речи. Тропы и фигуры. Терминологический словарь / В.П. Москвин. – Изд. 3-е, испр. и доп. – Ростов н/Д: Феникс, 2007. – 940 с.
- Bender, E.T. Joyce Carol Oates: artist in residence / E. T. Bender. – Indianapolis : Indiana Univ. Press, 1987. — 164 p.
- Oates, J. C. The Collector of Hearts / J. C. Oates. – N.Y. : Dutton, 1998. – 336 p.
